Там, где тепло - Страница 83

Огромный пикап, выбрасывая из-под колес снег, выскочил на дорогу прямо перед мордами кативших первые сани лошадей, газанул и моментально оторвался от обоза.

— Лихо, — проводив взглядом алые огонечки габаритов, покачал головой Напалм.

— Долихачатся когда-нибудь! — поджал губы торговец. — Ох, долихачатся…

— Марин, ты экомаг выпила? — спросил я, повернувшись к рыжей.

— Да, — кивнула та. — У меня кофе в термосе, будешь?

— Нет, попозже.

— Подъезжаем! — встрепенулся тут Михаил Григорьевич.

— Куда? — приподнялся я с мешков, но, кроме чистого поля, поначалу ничего не заметил.

Потом разглядел перегородивший дорогу шлагбаум и почти до самой крыши заметенный снегом пропускной пункт пограничников, из трубы которого валили клубы серого дыма, и недоуменно хмыкнул:

— И это все?

— А что еще надо? — удивился торговец. — Нелегал в любом месте Границу перейти может, а таможенных пошлин на Границе не собирают.

— А мне говорили, тут чуть ли не крепость выстроена, — разочарованно протянул я.

— Это с той стороны. Там приезжих серьезно проверяют, не то что у вас.

— Ясно.

Я глянул через поле и невольно поежился. Пространство над Границей плыло и дрожало. Показалось, будто вот-вот куски невесть как сцепившихся краями областей растащит в разные стороны, а мы ухнем прямиком в прореху между ними. Может ведь и такое при моем везении приключиться.

— Чего ты? — удивился Напалм.

— Не нравятся мне Границы, — признался я.

— Ерунда! — фыркнул парень. — Первый раз, что ли?

— Не первый, но от этого как-то не легче совершенно.

— Забей!

— Придется.

Стоило саням остановиться перед шлагбаумом, как монах в сопровождении наемных охранников немедленно отправился в обратный путь, а к обозу без какой-либо спешки вышел младший лейтенант. Несмотря на невысокий чин, пограничник оказался в годах и нашему прибытию, как ни странно, откровенно обрадовался.

— Ну?! — с важным видом оглядел он обозников. — Сами все запрещенное выдадите или обыск учинить?

— Запрещенное нам и самим сгодится, — выпрыгнув из саней, незаметно сунул ему в руку какой-то сверток Кирилл Ефимович. — Так что не обессудьте, Петр Иванович, но вам ничего не обломится.

— Тогда проезжайте! — усмехнулся в прокуренные рыжеватые усы служивый и махнул подчиненным: — Поднимайте!

Шлагбаум в несколько резких рывков приподнялся, и сани покатили через поле к разделявшей области Границе. Пространство, как обычно, начало играть с нами в кошки-мышки, то приближая, то удаляя темневший на той стороне лес, а потом вдруг наступила ночь.

В совершенно ясном небе загорелись зеленые огонечки звезд, со всех сторон накатила нестерпимая стужа, но уже мгновенье спустя жуткий холод сгинул, так и не успев толком проморозить нас насквозь. Вновь вернулось утро, затянутый легкой дымкой облаков небосвод посветлел, и впереди замаячили возведенные прямо посреди леса постройки.

Ну, вот и Северореченск.

И неожиданно я почувствовал — нет, не сожаление, а смутное беспокойство, что ли. Как-никак новую жизнь начинаю. Не совсем с чистого листа, правда, но все же, все же…

Глава 6

Человеку свойственно надеяться на лучшее. Такова уж его природа, ничего не попишешь. Встречаются изредка, правда, принципиальные пессимисты, да поди еще разберись — действительно они все в мрачном свете видят или других в этом убедить пытаются.

Я вот осознавал, конечно, что на новом месте поначалу несладко придется, но все равно после перехода на территорию Северореченска ощутил себя сбросившей старую шкуру змеей.

Ощутил — да, пока заставу не увидел. С этой стороны Граница была, что называется, на замке.

Контрольно-следовая полоса, глухой забор с витками колючей проволоки поверху, караульные с собаками у ржавых ангаров, мрачное здание таможенного пункта. И народ все больше какой-то хмурый; таким, в отличие от весельчака-лейтенанта, вот так запросто взятку уже не сунешь. Сразу заметут.

— Добро пожаловать в тоталитарный ад, — усмехнулся выбравшийся из саней Напалм.

— Думаешь? — осматривая расчищенный от снега двор, хмыкнул я.

— Сто процентов.

— Зато тут порядок, — присоединилась к нам Марина. — И тепло!

— Вот! — улыбнулся я. — Тепло! Было бы тепло, остальное приложится!

А здесь и в самом деле оказалось вовсе не так морозно, как по ту сторону Границы. Холодно, конечно, не без этого, но уже не так. Да и ветерок больше до самых костей не пронизывает. И это просто здорово, чего уж там.

— Ну, я и в Форте не особо мерз, — пожал плечами пиромант.

— По себе людей не судят, — немедленно отреагировала на это замечание наша спутница.

— А я и не сужу. — Пиромант поправил сползший ремень дробовика и уточнил у Михаила Григорьевича: — Опять оружие сдавать придется?

— Нет, здесь нет, — успокоил его торговец. — Заверят декларацию, пересчитают по головам и пропустят.

— Учет и контроль! — с важным видом заявил повернувшийся к нам Напалм. — Махровый тоталитаризм!

— Думаешь, в Штатах не так?

— Не знаю, я там не был, — не стал спорить парень. — Все, пошли.

Обозники и в самом деле потянулись на пропускной пункт, а Михаил Григорьевич, передав стопку бумаг высокому таможеннику в серой форменной шинели и каракулевой шапке, начал обходить сани и демонстрировать груз.

Я окинул мрачное здание таможенного пункта и с тяжелым вздохом зашагал вслед за Напалмом и Мариной. Зашел в полутемный вестибюль и только встал в конец очереди, выстроившейся к какому-то зарешеченному окошку, как из динамиков послышался раздраженный хрип: